Миф про Мулунгу

Мулунгу

Мулу́нгу, Млу́нгу, Муру́нгу, Мру́нгу, Умлу́нгу, Мву́нгу, Муу́нгу, Му́нгу, первопредок и громовник в мифах бантуязычных народов Восточной Африки, живущих в Мозамбике, Малави, Танзании, Кении (яо, ньяса, макуа, ньянджа, чвабо, сена, шамбала, зарамо, того, нгони, суахили, камба, гирьяма и др.), а также в мифах амбо (Намибия) и некоторых народов Заира.Распространение имени М. связано, по мнению ряда исследователей, с увеличением контактов между этими народами, расширением зоны употребления языка суахили. Имя М. вытесняло имена прежних богов в мифологиях этих народов или сосуществовало с ними в качестве «хвалебного». Вероятно, первичным было представление о М. как о первопредке. Характеру предка соответствует и созидательная деятельность М. (ср. Мукуру, Ункулункулу). Согласно мифологическим представлениям макуа, М. — демиург: вызывает из отверстий в земле сначала людей, а потом другие создания. В мифах камба М. спустил одну человеческую пару из туч на скалу, где ещё остались их следы. Другая пара вышла из термитника (местожительство предков).В мифах сена (западные ньянджа) и ньяса в большей степени акцентируется связь М. с дождём. М. живёт в небе, иногда спускается на землю. О дожде говорят — «М. идёт», о громе — «М. гремит». Такая трактовка образа М. объясняется влиянием мифологических представлений народов соседних регионов — ила и вемба, главное божество которых Леза — громовник. Наделению М. функциями, обычными для Леза, способствовало то, что М. как обожествлённый предок связывается с дождём (предок-дождедатель).Литература:
Dammann Е., Erwägungen zur Bezeichnung des Höchsten Wesens in einigen Ban-tusprachen, «Anthropos», 1962; v. 57, № 3—6;
Meinhоf C., Gründzüge einer vergleichenden Grammatik der Bantusprachen, 2 Aufl., Hamb., 1948;
Schönenberger P., Names for «God» Known and used by the Wanyamwezi, «Anthropos», 1961, t. 56, №°5—6;
Werner A., Myths and legends of the Bantu, L., 1933.