Миф про Леопард

Леопард

леопа́рд, барс, панте́ра. Мифологический образ Л. появляется уже в неолитических культурах Чатал-Хююка (7—6-е тысячелетие до н. э.) и Хаджилара (8—7-е тысячелетие до н. э.) в Малой Азии Л. (обычно два Л.), где он выступает как знак женского божества плодородия. На фресках и скульптурах Чатал-Хююка изображаются также люди и полузвери-полулюди в шкурах, похожих на леопардовые, в частности во время ритуального танца. Культовая значимость Л. прослеживается в более поздних археологических памятниках Малой Азии (периода Трои II) и смежных областей, в частности в культуре Халифа, а также в хаттских и хеттских ритуалах 2-го тысячелетия до н. э., где Л. выступает и как женский символ плодородия (обращение к деревьям в архаическом хеттском обряде: «Леопард спал с вами как наложница»), и как «животное богов», входившее в священные царские зверинцы (начиная с древнейшей хеттской надписи Анитты); Л. и лев — два звериных (зооморфных) символа древнехеттского царя. В хеттских текстах описаны также люди, которые «пляшут подобно Л.». Типологически близкое использование Л. в качестве одного из четырёх (наряду с носорогом, слоном и буйволом) священных животных, изображавшихся во время обрядовых плясок, характерно для ряда африканских традиций. В Бенине и других древних африканских государствах священных леопардов держали под надзором особых должностных лиц при дворцах правителей, имевших титул «леопард дома». В африканских мифологиях известны также и боги, представлявшиеся в образе Л. (Торе у пигмеев бамбути и др.).Мифологический образ Л., как животного, на котором или в шкуре которого предстаёт герой, характерен для широкого ареала, примыкающего к Восточному Средиземноморью. В армянском мифе, переданном Мовсесом Хоренаци, рассказывается о трёх близнецах, рождённых на священных животных — барсе, льве и драконе. Образ героя, одетого в леопардовую или барсовую шкуру, известен в греческой (у Гомера Менелай и другие герои на поле боя) и грузинской традициях (у Руставели, видимо, опиравшегося в «Витязе в барсовой шкуре» на более ранние фольклорные прототипы). Вероятно, фольклорный образ героя в шкуре Л. восходит к более архаической символике членов тайного общества «людей- Л.», известны, в частности, у ряда африканских народов (ср. использование шкуры Л. как символа жреца в Древнем Египте), связанной, в конечном счёте, с тотемическими представлениями. Символ Л. или барса как священного животного использовался также в западноевропейском средневековом эпосе и литературе (явление Л. в пророческом сне героя «Песни о Роланде», видение барса, льва и волчицы в первой песне «Ада» Данте и др.).Литература:
Иванов В. В., Разыскания в области анатолийского языкознания. Хатт. Ha-prašš, «леопард», как источник хетт, paršana и евразийских названий барса, тигра, в сб.: Этимология, 1976, М., 1978;
Луна, упавшая с неба. Древняя литература Малой Азии, М., 1977;
Mellaart J. Catal Hüyük [L., 1967];
Melzian H., Zum Festkalender von Benin, в сб.: Afrikanistische Studien, В., 1955;
Ruel M., Leopards and leaders, L., 1969;
Ippolitoni Strika F., Miti e riti a Çatal Hüyük. L’elemento femminile e 1’eleraento maschile, «Annali della facolta di linque e litterature straniere di Ca’Foscari», 1975, t. 14, № 3;
Watkins C., The Indo-European family of Greek οχίζ linguistics, poetics and mythology, в сб.: Indo-European Studies, t. 2, Camb., 1975.