Миф про Корова

Корова

коро́ва, во многих древних и архаических религиях символ плодородия, изобилия, благоденствия. В одной из версий египетского мифа солнечный бог Ра поднимается из океана на небесной К. (иногда отождествляется с Нут), которая встала из воды (где её двойником была «великая корова в воде» Метуэр, известная уже в 3-м тысячелетии до н. э.) и превратилась в небо. Когда в высоте у К. закружилась голова, Ра создал восемь божеств — хех, которые поддерживали её ноги, а бога Шу поместил под К., чтобы тот поддерживал её брюхо и стерёг хех. В «Текстах пирамид» об умершем фараоне говорится, что великая К. беременеет им, рождает его и поддерживает своими крыльями. Небесная К. ежедневно даёт жизнь телёнку, который вырастает в быка, чтобы зачать нового телёнка. Небесной коровой, родившей солнце, считалась также Хатор, нередко выступающая в функции богини плодородия. В индийской мифологии корова Камадхену (см. в статье Сурабхи), исполняющая любые желания, появилась из океана при его пахтайье.Образ молочного изобилия, характерный для общеиндоевропейской мифологической традиции, отражён в многочисленных метафорах ведийской поэзии и в этимологии древнеирл. duan («песня, стих»), восходящего к тому же корню, что и duha, Τύχη. В «Ригведе», гомеровском эпосе и латинском языке слово «вымя» К. означает в то же время «изобилие, плодородие» (древнеинд. вед. udhar, греч. у Гомера Ουθαρ, лат. uber). Общеиндоевропейским мифологическим представлениям о К. соответствует обряд принесения богам в жертву стельной коровы, реконструируемый путём сравнения ведийского и римского ритуалов и следа сходного ритуала в завещании хеттского царя Хаттусилиса I. В ближневосточных и греческой мифологиях известны рассказы о боге (аккад. Сина, угарит. Алиййану-Балу, хеттско-хуррит. бог солнца, греч. Зевс), влюблявшемся в К. (соответственно в греческой мифологии Ио и Гера Аргосская принимают облик К.). В хеттско-хурритском мифе бог солнца, влюбившийся в К., превращается в юношу и обращается к ней с притворными упрёками, грозя наказанием за потраву луга, на котором она кормилась. После встречи с богом К. беременеет и рождает сына — человека. К. взывает к небу и просит у бога солнца милости. Она жалуется на то, что, будучи четвероногой, родила двуногого сына. К. хочет съесть своего сына, но бог солнца спускается с неба и велит своему советнику отнести ребёнка в горы, где его должны сторожить змей и птицы. С культом К. у тода (в Южной Индии) и скотоводческих племён Африки связана мифологическая и ритуальная роль молока как сакрально чистого напитка.Литература:
Beck E. F. В., Colour and heat in South Indian ritual, «Man», 1969, v. 4, № 4;
Dumezil G., La réligion romaine archaique, P., 1966, p. 364—66;
Gravel P. В., Transfer of cows in Gisaka (Rwanda). A mechanism for recording social relationships, «American Anthropologist», 1967, v. 69, № 3/4;
Kronenberg A., Kroneberg S., The bovine idiom and formal logic, в сборнике: Essays in Sudan ethnography. Presented to Sir E. Evans-Pritchard, L., 1972;
Rivers W. H. R., The todas, L.—N. Y., 1906.